Туннэ дано суредасьлы Менсадык Гариповлы 76 арес тырмысал

Не хочется говорить о Друге в прошедшем времени...
Что такое Жизнь? Родился и шагаешь днём и ночью по своей тропинке,
потом — бац! и она обрывается. Вот и всё.
Человек жив, пока его помнят.

Менсадык был ПРОСТ.
Никогда не мудрил и не мудрствовал.
Именно поэтому я ставлю его в один ряд с Выдающимися художниками современности, живыми и уже ушедшими в Лучший мир.
В его лексике не было таких слов как "ультрамарин", "кадмий", "краплак"... Он говорил — синий, жёлтый, красный.
К своему профессорскому статусу относился иронично: "Вот, Вася, и рисовать-то я не умею, а профессор))))"
А кто знает, как надо рисовать?
Академическая выучка говорит только о ремесленных навыках человека.
А художником надо родиться.

Менсадыка, как художника, работающего в детской газете "Дась лу!" ("Будь готов!"), я знал давно, с детства. Мне тоже выписывали эту замечательную газету и, читая, свои любимые рассказы на четвёртой странице, я всегда обращал внимание на сопровождающие текст иллюстрации этого художника с надписью —"рисовал М. Гарипов".
Рисунки, на первый взгляд, были проще простого — смотришь и думаешь, что и ты так же сможешь нацарапать. Но именно в этой простоте и какой-то наивности была притягательная сила картинок Менсадыка.
Он не ставил себя выше своего юного читателя. А наравне с ним читал и изображал прочитанное.

В жизни нет случайностей.
После увольнения из армии, перед отъездом домой, я решил несколько дней погостить у своих московских друзей — художников Мацумаро Хан и Ксении Смирновой-Хан на Таганке.
Вечерами за чашкой чая и бокалом вина мы допоздна беседовали о жизни, о вечном и повседневном. О художниках и о железном советском занавесе, который начинал уже трещать по швам.
Ксения была художником-графиком, оформляла книги и даже сама редактировала литературные тексты. Частым гостем в их доме был Чингиз Айтматов. Ксения — глубоко верующаий человек, прекрасно разбирается в литературе, вот, по-дружески и отредактировала некоторые эпизоды романа Айтматова "Плаха", где речь шла о православии.

Настал последний мой московский вечер. Ребята завалили меня подарками. У них уже было трое детишек (Соня, Лиза и Анисья), а меня дома ждала годовалая Настенька. Подарили книги и детские вещи.
И, как бы, невзначай сказали — будешь в Ижевске, передай большой привет нашему другу — художнику Менсадыку Гарипову.
"Вася! Это удивительный Художник! Он рисует одной линией без всяких заморочек, как Ци Бай Ши)", — восторженно говорила Ксения.
" А как он поёт свои удмуртские песни! Весь Дом творчества ("Челюскинская") визжал от восторга на художнических вечеринках)",--
продолжала она, словно завидуя мне, что я скоро буду в Удмуртии и увижу Менсадыка.

Я вернулся в свой Якшур. Дома семья. Разгуливать некогда.
Надо устраиваться на работу. Керамическая деятельность мне не светила. Я уже был графиком.
И тут мне шепнули, что в детской газете "Дась лу!" ("Будь готов!") нет художника. А я, будучи школьником, отправлял туда свои рисунки и
их охотно публиковали. Переписывался с известным поэтом Германом Ходыревым.
Я поехал в Дом печати. А через неделю сидел уже за столом художника-ретушёра.

И вот, в один прекрасный декабрьский день дверь моего кабинета тихо открывается и в проёме появляется лысеющая рыжебородая голова.
"Здравствуй, я Гарипов", — представилась голова без всяких церемоний.
Я по армейской ещё привычке подскочил, вытянулся по стойке "смирно!" и отрапортовал: "Здорово! Я — Мустаев. Мне велели привет Тебе передать из Москвы."

Вот так мы и познакомились. Менсадык предложил мне стать художественнным редактором только что создающегося детского журнала "Кизили" ("Звёздочка"). Сам он от этой должности отказался, выбрав труд свободного художника.

И так с конца 1985 года по 1998 год мы были вместе. Дружили, ругались, пьянствовали, рисовали, спорили, радовались Жизни).
Дай Бог каждому такого ДРУГА!

Вася Мустаев , 16 февраля 2021 года.

Фото: открытый источник.